* * *
Непокорности знамя
Полыхало над нами,
Погружались мы в недра,
Покоряли мы пламя.
Мы швыряли ракеты
Против сил притяжения.
Идол наш главный — скорость;
Скорость, супер движенье.
Но, помимо борьбы,
Есть покорность и кротость, —
Кто о них забывает —
Падает в пропасть.
Есть законы Небес,
И для всех, между прочим.
Покорять мы привыкли,
Покоряться — не очень.
* * *
Над любой стихией Бог,
Обуздать любую мог.
Так оставил - почему?
Видно надо так Ему.
* * *
Снег лебединый кружится!
Краешка нет синеве.
Падает в тихие лужицы,
Прячется в серой траве.
Хочется скрипнуть дверью,
Срочно покинуть тепло.
В добрую зиму верю…
Радостно. Ясно. Светло.
ОБОРВАННАЯ НИТОЧКА
Порвалась и наша ниточка —
Словно капелька с листа.
Ты упала белой плиточкой
В глубь речную — не достать.
Все запутано, все сложно:
Тут — вопрос, и там — вопрос.
Все возможно, все возможно...
Были вместе, стали врозь.
Пролетела птичья стая,
Словно ветерок унес,
Небо чистое осталось,
Заискрился рябью плес.
А по-прежнему мечтать —
Штука вздорная,
Только ниточка осталась
Оборванная.
* * *
Надоела осень очень,
Мешковина туч намокших,
Вид сырых, грустящих сосен —
Сосен скучных и продрогших.
Надоела глины каша,
Луж холодная водица,
И нахмуренная наша,
Наша речка — Боровица.
Для чего преподается
Эта серая наука?
Хорошо, что не дается
Нам навечно грусть и скука.
ХМЕЛЬ
Хмель за лето вымахал,
Крышу обскакал,
Вырос, словно выдохнул,
Осушил ¬— бокал.
Был бы шест поболее,
Выше бы залез.
Травы подзаборные
Перед ним, так — всплеск.
Говорит он тополю,
Задирая нос:
«Ты за лето только-то
На вершок подрос.
Из былинки крохотной
Вырос я такой.
На шесте не плохо мне —
Вижу далеко».
Тот ведь и куражится,
Кто умом юнец, —
Белый снег уляжется —
Хмелю и конец.
Тополишка тоненький —
Скромная душа,
Станет крепким тополем,
Мощным — не спеша.
ОСЕНИ ПЛЕД
Меж берез, осин и сосен
Шла хозяйкой — не спеша,
В разноцветном платье осень,
И грустна, и хороша.
Под стволами расстилала
Из листвы душистый плед...
Но пора зимы настала —
Снег кругом, а пледа нет.
ОСЕНЬ
На душе тоски кусок,
В сердце червоточина,
Из не струганных досок
Осень-то сколочена.
Скученные камыши,
Скучная осока...
А на речке — ни души,
В поле одиноко.
Ворон тяжело взлетел
(Недоверия данник).
Разве этого хотел?
Принимай, что дали.
Ветра резкого набег.
Кто пришел — тот выслан.
И назад дороги нет,
И стоять нет смысла.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Публицистика : Список Шиндлера - Josef Piel Я часто полушутя-полусерьёзно говорю: Язык мой-враг мой!
Сколько огорчений, проблем доставил мне он своей неукротимой болтовнёй-не счесть!
А вот недавно довелось услышать нечто подобное и в адрес моей руки, держащей перо.
Меня укорил (мягко говоря), близкий мне человек за то, что я в «Списке Шиндлера» признался насчёт «мешка российской картошки», который я «отдаю ежедневно в табачном киоске»!
«...Ты пишешь на такие серьёзные, духовные темы и при этом чуть не с гордостью сообщаешь всем что ты курильщик!»- примерно так звучал исполненный праведным гневом укор.
С того дня минуло уже достаточно времени. «Список Шиндлера» читали и многие другие люди, но ни кому не пришло в голову заострить внимание на этом моменте.
Да, конечно, неприятный момент.Хвалиться тут действительно нечем.
Но мне вдруг подумалось о самарянке, встретившей у колодца Иисуса.
Когда Иисус предложил ей позвать её мужа; неужели она не могла уйти от темы и не «хвалиться» тем, что она «женщина лёгкого поведения» и «меняет мужчин как перчатки»?
Она ведь в тот момент ни сном ни духом не ведала что перед нею-Царь царей, Господь господствующих. Почему же всё таки она ответила так?
...Тем у кого возникнет желание укорить меня за проклятую, ненавистную и...любимую до сих пор сигарету- я адресую этот вопрос.
Ответьте на него и я отвечу на ваш вопрос, на ваш укор! С ув.Автор.
22.05.03
